Простые ответы на сложные вопросы по климату

«Теория заговора» – распространенное словосочетание. Логика «кому выгодно, тот и придумал» для политиков типична, при этом дальше они зачастую и не углубляются. Понятна такая логика и обывателю, далекому от науки, но уверенному, что миром движут только деньги, деньги все создают и все убивают. Идея эта глобальная и не только климатическая. Опросы показывают, что в США немало людей по-прежнему считают, что тезис «Земля – шар», выдумана авиакомпаниями, так они обманывают пассажиров, чтобы брать большую плату. По климату «заговорщики» напирают на то, что наука ничего точно не знает. Некоторые из них говорят это честно, просто они не понимают, что вероятностный подход, о котором говорят ученые, просто общепринятый научный язык, а вероятности многих выводов более 99%.

Способ бороться с теорией заговора один – отрезать науку от политики. Понимать, где кончается физика, а где начинаются «деньги». Причины изменений, как и их прогноз – это «физика», а вот выбор мер для снижения выбросов парниковых газов – уже «экономика», на которую могут влиять и геополитические соображения, и цели отдельных политических партий и конкретных лиц. Заговором, сговором стран или бизнес-компаний, например, из сектора высоких технологий, может быть только их совместный выбор мер для снижения выбросов парниковых газов. Для кого-то другого, стран или компаний, например, угольных, их совместные действия – «нож острый», но это никак не означает, что физическая проблема антропогенного изменения климата и их последствий искусственно создана или раздута. Она объективно существует вне любых экономических или политических соображений.

Подробнее в лекции Парижское климатическое соглашение, предпосылки, содержание, выполнение и будущее. Как снизить глобальные выбросы парниковых газов?

Сначала ответим одной фразой: плохо, что пугают, этим только запутывают; а «до сих пор» уже случилось, но не в виде «конца света», а в виде медленных, но очень серьезных проблем. Изменение климата совсем не похоже на летящий на нас гигантский метеорит: нет такой ситуации, когда срочно нужен «термоядерный экран» или мы все погибнем. Все совсем иначе. Проблема больше похожа на огромный асфальтовый каток. Мы видим его, он медленно едет – климат меняется на глазах, но не сверхбыстро, не как в кино. Мы понимаем, почему едет «каток» (главный фактор – усиление человеком парникового эффекта), а значит, понимаем, что он будет ехать и дальше. Даже когда мы остановим двигатель (выбросов не будет), «каток» еще долго будет катиться по инерции. А чтобы его остановить, надо всем сильно и долго «подпирать плечом» – снижать выбросы. Сразу это не получится, поэтому одновременно надо «вытащить из-под колес» то, что еще возможно (не дать уничтожить, адаптироваться).

Почему пугают концом света? Вероятно, СМИ считают такой жанр более привлекающим зрителей и читателей. Особенно «сильны» заголовки, поэтому лучше их не брать в расчет и читать сам текст: как правило, там уже все спокойнее. А еще лучше пройти по ссылке на первоисточник. Там будет совсем спокойная тональность, но станет страшно – «асфальтовый каток» вы увидите воочию. При этом кризис, увы, есть, только не для всех.

Если взять какое-либо место, особенно уязвимое к изменениям климата, то пора говорить о климатическом кризисе. Многие малые островные государства находятся в сильном кризисе: шторма и повышение уровня океана практически не оставляют им шансов на выживание, некоторым уже в XXI веке. По прогнозам, засушливые территории станут еще засушливее, причем этот тренд уже виден. Как там вести сельское хозяйство, смогут ли с этим справиться слабые и бедные страны? Они фактически уже перед лицом климатического кризиса. Чтобы его предотвратить, мировой экономике надо быстро переходить на зеленые источники энергии без выбросов парниковых газов. Однако крупнейшие страны не спешат это делать, хотя многие из них уже заявляют о намерениях радикального снижения выбросов. Пока же в ООН мы видим кризис отношений между массой слабых и уязвимых стран и крупнейшими странами. Ведь климатическая судьба «маленьких» в основном зависит от «больших»: без их «плечей» «каток» не остановить. 

Подробнее в лекции Весь мир и Россия: тренды и прогнозы .Глобальное потепление. Изменения климата в мире и в России. 9.4-9.6 Климатический кризис для наиболее уязвимых и слабых стран. Кризис в нынешнем и будущем выполнении Парижского климатического соглашения ООН.

Броские заголовки сейчас стали правилом, своего рода характерной чертой нашего времени. По словам журналистов, и «главред одобрит», и «шутку оценят и больше прочтут». Тем не менее, надо знать меру, а в сложной климатической тематике тем более – шутку не поймут, а читать вообще не будут. В отношении климата броский заголовок в СМИ, как правило, означает заголовок пострашнее. Однако опросы ВЦИОМ и психологи однозначно говорят, что сейчас человек на страшилки просто не реагирует. Кто-то привык, кто-то в наше непростое время не хочет негатива. Кто-то заглядывает, видит, что его пугают, и более никакого доверия и серьезного отношения к написанному нет вообще. Никакого просвещения публики и донесения адекватной информации.

В нашей тематике для производства страшилок наиболее распространены два вида искажения информации. Во-первых, умалчиваются сроки. Нет сомнения в том, что человечество идет к новому ледниковому периоду, но только в масштабе многих тысяч лет. Точно, что никак не в этом тысячелетии. Для климатологов это очевидно, но в СМИ нередко забывают сказать, «когда». Есть и курьезные примеры. Например, недавно японские ученые опубликовали оценки, говорящие о риске потери атмосферой всего кислорода через миллиард лет, но в новостях слово «миллиард» в заголовок не вошло.

Второй способ – назвать катастрофой прохождение глобальным потеплением порога в 1,5 или 2 градуса. Да, Парижское соглашение ООН призывает все страны остановить процесс на уровне менее 2⁰С и стремиться, чтобы было не более 1,5⁰С. Очевидно, что ущерб и риски при 2⁰С больше, чем при 1,5⁰С, а при 3 хуже, чем при 2 и т. д. Но здесь нет жесткой черты. Это не извержение вулкана, когда дошла лава до поселка – катастрофа, а остановилась в 100 м – спасение. Когда ученые пишут, что до 1,5 градуса осталось 15–20 лет и этого уже не миновать, нельзя писать «до катастрофы 15 лет» или «климатическая катастрофа неминуема». От этого руки опускаются, а ведь надо действовать, снижать выбросы парниковых газов, бороться за каждые полградуса глобального потепления. Тогда его совершенно реально остановить, в частности, на 2,5 градусах, и тем самым избежать худших последствий для большей части населения планеты и ее экосистем.

Чем заменить броские негативные заголовки? Лучше всего позитивными – маленькими, но успехами. Где-то сделали городской транспорт лучше, а значит, с меньшими выбросами парниковых газов, где-то утеплили дома, люди не мерзнут, а топить надо меньше. Не бойтесь, что ваше СМИ превратится в газету «Правда» эпохи СССР: негативные новости, увы, будут, но зацикливаться на них не надо.

Подробнее в лекции Изменения климата. Естественные факторы. Вариации орбиты Земли.

Действительно, увы, так часто бывает, причем даже в разделах «Наука» солидных новостных агентств. Особенно если тема необычная и мало понятная сотрудникам СМИ. Журналист ее плохо понимает, пишет, комбинируя цитаты разных ученых, а потом ставит заголовок, согласно его стереотипам понимания вопроса. При этом он тщательно согласовывает с авторами их цитаты, но заголовка всего материала они не видят и поправить не могут.

Очень наглядны примеры про «легкие» планеты. Ученые говорят о разных оценках и проблемах поглощения СО₂ океаном и лесами, о кислороде речь вообще не идет, а в заголовке статьи появляется «планете будет труднее дышать». Журналист со школы помнит «мантру»: «Леса – легкие планеты», знает и про фотосинтез – что при поглощении СО₂ и росте растений выделяется кислород. Однако он не подозревает, что никакого дефицита кислорода на планете нет и в помине, как бы не изменялись потоки СО₂. Он также не знает, что «мантра» давно в прошлом, сейчас ученым очевидно, что даже если разом сжечь все леса планеты, концентрация кислорода в атмосфере изменится очень слабо. Леса – конечно, «легкие», но они «легкие» вашего города или парка, но не планеты в целом.

Есть и другая причина. Часто первичным источником информации является статья в зарубежном научном издании (в 99,9% случаев абсолютно адекватная). Но журналист читает не ее: в лучшем случае – сообщения англоязычных новостных агентств, а в худшем случае только их заголовки, которые тоже нередко не соответствуют содержанию. Далее он спрашивает мнения российских ученых, прекрасно компонует цитаты и шлифует русский язык, но заголовок не меняет, а переводит его с английского по собственному разумению.

Недавний пример – ослабление «Гольфстрима». В научных статьях говорится об изменении течений Североатлантической циркуляции вод под действием глобального потепления, а в заголовках – «Европа замерзнет» и «Потепление отменяется». Вероятно, очень силен стереотип, что в Европе тепло из-за Гольфстрима, хотя это совершенно не так: тепло туда поступает из других районов Атлантики.

Наверное, не надо слишком критиковать наши СМИ, во всем мире есть эта беда. Давайте лучше читать не заголовок, а текст, а еще лучше обратиться к первоисточнику, хотя бы на уровне его заголовка в научном издании.

Подробнее в лекции Изменения климата. Естественные факторы. Радиационный баланс Земли.

«Сенсаций» в потоке новостей немало – «ученые выяснили», «британские ученые доказали», а скрываются за этим, как правило, лишь небольшие новые научные факты. При этом у читателя, просматривающего лишь заголовки, а таких немало, создается неверное восприятие климатической проблемы. Недавно прошла новость – «ученые выяснили, когда на самом деле началось потепление на планете». Вы думаете: «Оказывается, раньше ошибались, потепление началось не 50 лет назад и причины его не те, о которых говорилось». Вовсе нет: в статье идет речь лишь о разночтениях в палеоклиматических данных о том, что было от 12 до 6 тысяч лет назад. Кстати, там же отмечается, что современное потепление сильнее, и началось оно с наступлением индустриальной эпохи, то есть нет никакой сенсации и нового взгляда на сегодняшнюю ситуацию.

Другой пример – «ученые нашли важную причину таяния арктических льдов». Создается впечатление, что раньше причины были не ясны, а вот теперь-то все стало понятно. Ничего подобного: ученые лишь исследовали один из вторичных факторов потепления Арктики – при большем количестве открытой воды с ее поверхности в атмосферу поступает больше аэрозольных частиц, что способствует большему образованию облаков. При этом специалисты никак не оспаривают давно известные главные причины – открытая вода не отражает, а поглощает солнечное излучение; большее испарение приводит к образованию облаков, из Атлантики поступает более теплая вода.

Когда научная информация преподносится эффектно, но неверно, тогда и создается впечатление – все открывают и открывают, а воз и ныне там – ничего не известно. Это не так: знания об изменениях климата сейчас и в прошлом и прогнозы на будущее становятся все более детальными и точными, но не быстро. При этом основополагающие вещи уже определены, они не меняются, включая и то, что в последние 50 лет и в XXI веке в целом мы наблюдаем сильное антропогенное глобальное потепление.

Подробнее в лекции Изменения климата. Естественные факторы. Компоненты климатической системы Земли и их изменения .

Словосочетание «нет консенсуса» – просто стереотип от незнания сути дела. Консенсус, конечно, есть. Зайдите на сайт Росгидромета и посмотрите на доклады. Точнее, на списки авторов: в них представлены академики всех профильных институтов РАН и Росгидромета и отражено их общее мнение о состоянии научных знаний. Та же ситуация и в мире в целом.

Впрочем, консенсус есть только между профессионалами – климатологами и физиками атмосферы и океана. Причем в базовых вещах, выраженных в очень корректных и выверенных выражениях. Демографы и энергетики, даже биологи и географы, могут быть не согласны, но они просто не работают в данной области, часто не видят «за деревьями» своих проблем «леса», общей картины в иной сфере научных знаний. Вот это нередко и выплескивается в СМИ как отсутствие консенсуса, но реальную ситуацию не отражает.

Климатологи не молчат, но говорят не в СМИ, а в научных советах. Когда в конце 2018 года РАН выразила несогласие с предстоящей ратификацией Россией Парижского соглашения, объясняя это «отсутствием единого мнения в мировом и российском научных сообществах о причинах глобального потепления и способах борьбы с ним», более 20 ведущих ученых – академиков и директоров профильных институтов РАН и Росгидромета направили президенту РАН возмущенное письмо. В нем подчеркивалось, что это абсолютно не так, что базовых знаний о роли человека в изменении климата уже достаточно. Отмечалось активное участие российских ученых в Межправительственной группе экспертов по изменениям климата (МГЭИК), в формулировке ее базовых выводов – именно по ним консенсус есть. После этого РАН уже не возражала против ратификации, а затем ее Президиум принял постановление №133 от 11 октября 2020 года, в котором подчеркивается важная роль антропогенных факторов на фоне естественной изменчивости и есть план научно-практических действий.

Подробнее в лекции Изменения климата. Антропогенные воздействия. Соотношение естественных и антропогенных факторов. Резюме ситуации XX–XXI веков.

В данном случае мы видим явное непонимание, о чем идет речь. Такие сообщения бывают трех типов. Чаще всего о периоде похолодания говорится на сугубо локальном уровне. Например, что холоднее стали зимы на Чукотке или весна на побережье Азовского моря. Такие наблюдения никак не противоречат глобальному потеплению, которое вызывает очень непростые изменения в движении воздушных масс и даже океанских течений. В частности, для центральной части Северной Атлантики, к югу от Гренландии, оно дает совершенно закономерный длительный период похолодания. Такую информацию никак нельзя переносить на весь мир, это делают только люди совершенно не сведущие в сути глобальных процессов.

Второй тип «данных» о периоде похолодания – результаты наблюдений за каким-то одним фактором изменений климата. Например, в начале 2000-х годов ряд астрономов говорили: «Вот сейчас идет рост активности Солнца, скоро он сменится на снижение и пойдет похолодание». Действительно снижение пошло, но оно лишь совсем немного ослабило глобальное потепление. Вариации Солнца в этом случае слабее деятельности человека, в результате которой постоянно растут выбросы парниковых газов.

Третий тип ошибок – путаница временных рамок. Нет сомнения, что человечество идет к новому, настоящему, а не малому, ледниковому периоду, но только в масштабе многих тысяч лет. Точно, что этого не случится в нашем тысячелетии. Для климатологов это очевидно, но в СМИ нередко забывают сказать «когда». Есть и более смешные примеры. Например, недавно сообщалось, что Земле грозит катастрофа от потери всего кислорода атмосферы. Только в этом заголовке не уточнялось, что «не ранее, чем через миллиард лет». Так что прислушиваться надо к словам Росгидромета и профессиональных климатологов, а их мнение однозначно: XXI век – это потепление, хотя и неравномерное (то быстрее, то медленнее), но без каких-либо малых ледниковых периодов.

Подробнее в лекции Изменения климата: естественные факторы. Вариации орбиты Земли.

Смотря что понимать под ООН. На Генеральной ассамблее и в Совете безопасности ООН выступают не ученые, а политики и дипломаты. В идеале они должны прислушиваться к голосу ученых, хотя бы своих, но это происходит далеко не всегда. Наука, как правило, ориентируется на долгосрочные перспективы, а политики на сиюминутные. В итоге они не слушают ни российских, ни своих ученых.

В СМИ чаще всего имеется в виду, что наши ученые не представлены в докладах ООН. Может быть, в каких-то экологических или экономических изданиях ООН россияне есть, но не в климатических. Климатические доклады для ООН готовит Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК), состоящая исключительно из ученых, и там наша страна представлена неплохо. Вернее, пропорционально доле российской климатической науки в мире. Не секрет, что многие ученые уехали за рубеж, что институты испытывают дефицит средств и работают не столь активно, как могли бы, но работают. Поэтому в каждом докладе МГЭИК есть ведущие авторы – россияне. Где-то три, где-то десять, зависит от актуальности темы для России и наличия специалистов с большим научным опытом. Наиболее велик наш вклад, когда дело касается Арктики и бореальной климатической зоны. Меньше всего – в рабочей группе МГЭИК по снижению выбросов парниковых газов. Однако и в нее уже более 20 лет входит наш ведущий автор мирового уровня – энергетик и экономист Игорь Башмаков. Его слушают везде и в России, и за рубежом. Беда в том, что и там, и там голос крупного бизнеса и политиков считается более весомым и больше влияет на принятие решений.

Подробнее в лекции Весь мир и Россия. Тренды и прогнозы. Глобальные климатические тренды последних десятилетий.

Говорят, и не только в Европе. Этим хотят подчеркнуть, что ситуация серьезная и она не сводится к росту температуры, что главный ущерб – от более сильных и частых опасных метеорологических явлений, аномальных и чрезвычайных ситуаций. Прежде всего, это наводнения и сильная жара, засухи и ураганы. При этом и в Европе, и в Америке это еще и аномальные снега и холода, хотя гораздо чаще – «жаркие» явления.

Впрочем, с лексикой надо обращаться осторожно. Неординарные и срочные меры, конечно, нужны. Прогнозы однозначно говорят о том, что если медлить со снижением выбросов парниковых газов, то будущие расходы на предотвращение ущерба и чрезвычайные ситуации многократно возрастут. СМИ любят слова покрепче, чтобы пронять обывателя. Но не уверен, что слово «чрезвычайная» – самый удачный выбор, особенно в России. Лучше использовать другие слова, поскольку люди не верят страшилкам. Нужно говорить о серьезной и большой проблеме антропогенного изменения климата, о необходимости срочных и неординарных мер.

Подробнее в лекции Весь мир и Россия: тренды и прогнозы. Глобальные климатические тренды последних десятилетий.

И да, и нет. С одной стороны, в нынешних изменениях климата виноваты именно развитые страны и их население, которое уже многие десятилетия живет на широкую ногу, сытно и в тепле, без дефицита электроэнергии и воды. Именно из-за них за последние 50–70 лет в атмосфере накопилась основная часть «лишней» концентрации СО₂. Об этом в ООН постоянно говорят слабые развивающиеся страны. Также заметим, что именно мы, наше поколение, создаем изменения климата второй половины века, «портим климат» для нынешней молодежи. Не случайно Грета Тумберг и ее ровесники столь радикальны, им «расхлебывать» наши выбросы. Так что вина есть.

Однако опросы показывают, что напирать на этот факт не стоит. Указания на вину рождают не действия, а сопротивление. Справедливость же каждый понимает по-своему. Индусы любят говорить о выбросах на душу населения и праве каждого живущего на Земле на свою равную долю. Развитые страны нередко понимают равенство как одинаковые выбросы на единицу произведенной продукции, в этом они выигрывают у более слабых стран. Россия в ООН подчеркивает, что у нас холодно и для тепла нужно топливо. А южные страны тут же отвечают, что у них так жарко, что нужна энергия для кондиционеров.

Поэтому лучше не судить других своей меркой и не искать виноватых, а писать про решения, про реальные дела. Они могут быть совсем небольшими. Например, недавно WWF России помог наладить эффективную работу 11 ветро-солнечных установок в чукотских поселках, а экономия на дизельном топливе позволила направить средства на решение местных социальных задач. В масштабе страны и с точки зрения выбросов парниковых газов это капля в море, но позитивный пример. Если посмотреть вокруг, то их немало. Где-то перешли с угля на газ, где-то наладили работу общественного транспорта, где-то утеплили старые панельные дома. Все это тоже меры, дающие снижение выбросов парниковых газов. Конечно, в России они реализуются медленно, очень медленно. Поэтому если и винить, то тех, кто ничего не делает, а нередко даже тормозит дело из-за корыстных интересов или просто лени.

Подробнее в лекции Парижское климатическое соглашение. Прогнозы и сценарии глобальных изменений климата.

Вещи, вроде бы, совсем разные, но по действиям крупного бизнеса и по отклику СМИ в них немало общего. Аналогию курения и климата лет 15 назад использовал Альберт Гор, причем приводил в пример себя и своих близких, которые были курильщиками, а потом бросили, но болезней не избежали. Так и с климатом: если медлить, то болезнь будет все сильнее. Немаловажно, что Гор говорил не абстрактно, а про себя и на конкретных примерах. Так надо и с климатом, конкретные примеры своего собственного ущерба очень хорошо помогают убедить слушателей в реальности и серьезности проблемы.

Известно, что табачные компании платили отрицателям вреда курения. Они писали, что у людей масса других проблем, что все болезни от нервов, а курение успокаивает. По климату Exxon Mobile и ряд других компаний платили «скептикам» и «критическим СМИ». Риторика у них сходная: может быть, человек и влияет на климат, но для жизни людей важнее другое – благосостояние, меньшие налоги, лучшая медицина. Не до климата людям. Увы, опросы показывают, что это во многом так. Однако это совершенно не означает, что проблемы нет и не нужно ее срочно решать.

Сходная ситуация и по подаче тем в СМИ в целом. В прошлом, когда врачи просили телеканалы активнее говорить о вреде курения, им отвечали, что не против организовать дебаты, «но найдите врача-оппонента, сторонника курения – нам нужно столкновение мнений». А сейчас многие СМИ пытаются выискивать отрицателей проблемы климата и никак не уйдут от стереотипа «среди ученых нет консенсуса».

Чем закончились подобные игры с курением, известно: все поняли вред, но до этого сколько людей умерло гораздо раньше срока. Поэтому если говорить о реакции худших представителей бизнеса и СМИ, то аналогия вполне уместна.

Подробнее в лекции Парижское климатическое соглашение. Прогнозы и сценарии глобальных изменений климата.

Писать в стиле «все плохо», действительно, нет смысла. Алармистских заявлений немало, но заметьте, что в алармизм скатилась не климатическая наука, не население Земли. Климатический алармизм характерен лишь для определенного слоя СМИ и общественных организаций, преимущественно молодежных. На их настроениях играют и некоторые политики, в основном европейские. Не будем обсуждать, дает ли это позитивный результат в Европе. Для нашей страны опросы ВЦИОМ и мнения психологов дают одинаковый вывод – алармизм и призывы к радикальным действиям не конструктивны, революции не привлекательны.

Более того, алармизм играет на руку скептикам и отрицателям самой проблемы климата. Легко обличать Грету Тумберг, ловя ее на погрешностях в выступлениях или стиле поведения. Легко критиковать срочный 100%-ный переход на ВИЭ, показывая, что 100% никак не получится; что ни Солнце, ни ветер не идеальны и тоже вредят природе. Среди части специалистов, в основном энергетиков и биологов старшего поколения, такая критика ВИЭ стала даже модной. Легко критиковать призывы к резкому отказу от нефти и газа, когда Мировое энергетическое агентство говорит о росте потребления нефти еще как минимум в течение 10–15 лет. Обсуждать же конкретные, уже достигнутые успехи зеленого развития, скептики не любят, это не их стезя.

Однако те же опросы показывают, что решения и эволюционные действия воспринимаются людьми позитивно, особенно если они видят результат – пусть небольшие, но улучшения жизни людей. Более чистый транспорт, а значит, и воздух, более теплые, энергосберегающие дома. Поэтому о климатической тематике, безусловно, имеет смысл писать, но опираясь на примеры практических действий как бизнеса, так и городских властей, школ, больниц, отдельных семей. Причем, как по зеленому развитию – снижению производственных и личных выбросов парниковых газов, так и по адаптации – нашему приспособлению к новому, нервному, климату, жизни в новых условиях.

Подробнее в лекции Изменения климата. Антропогенные факторы.Как ограничить рост температуры уровнем ниже 20С.

Дебаты – типичный подход СМИ к спорным вопросам, раздирающим общество на разные группы, способ показать разные мнения. Они уместны в спорах между политиками, в диспутах по социальным вопросам, особенно когда дебаты сопровождаются открытым голосованием участников или телезрителей. Однако к науке данный жанр совершенно не применим. В науке ничто не решается голосованием. Строго говоря, мнений в климатической науке не бывает, там есть наличие знания или его отсутствие. При этом наличие знания всегда дается в вероятностном выражении и обязательно с уточнением времени и места. Например, с вероятностью более 99% температура приповерхностного слоя воздуха на планете за последние 50 лет выросла; с вероятностью более 95% эта температура возросла более, чем на градус и т. п. Для науки характерно обсуждение в виде конференций или круглых столов, где могут быть очень жаркие споры, но только между профессионалами в данной области и без «выяснения истины» с помощью голосования.

В середине 2000-х СМИ организовывали дебаты по климату, где в спорах о том, от чего меняется климат, участвовали, например, климатолог, филолог и философ. Двое последних двумя голосами против одного выигрывали дебаты, на их же стороне оказывались симпатии зрителей, просто потому, что их ораторские способности были лучше. После таких казусов директорами ряда институтов было негласно решено, что климатологи в таком «цирке» участвовать не будут.

Не надо пытаться организовать дебаты по физике изменений климата, как нынешних, так и будущих, по прогнозам. Вредны дебаты и о том, как на изменения будут реагировать экосистемы и различные виды животных, здоровье людей. Все это темы для другого жанра – круглых столов, где говорят только специалисты.

А вот общественные социально-экономические темы могут быть объектом дебатов. Например, то, как побудить население снижать выбросы парниковых газов, по сути дела, как направить людей на экономию электроэнергии и тепла, на электротранспорт и солнечные панели на крышах домов. Только все равно не надо смешивать психологов и экономистов, в зале должны быть специалисты в одной области, а зрители могут голосовать и высказывать свое мнение о том, как воздействовать на их собственный кошелек, разум и совесть.

Подробнее в лекции Парижское климатическое соглашение, предпосылки, содержание, выполнение и будущее. Как снизить глобальные выбросы парниковых газов?

Изменения климата, действительно, тема не простая. Но скорее необычная, чем сверхсложная – гораздо проще, чем, например, исследования мозговой деятельности человека или квантовая механика. Многое необычно, почти все выводы и прогнозы выражаются в терминах вероятности; воздействие человека редко можно отделить от естественных явлений; те или иные факторы важны в краткосрочном плане, но не важны в масштабе века и наоборот. Однако, несмотря на все проблемы, осваивать тему надо, приобретать минимальную климатическую грамотность. Писать откровенные глупости нельзя, этим СМИ и людей запутывают и свой авторитет подрывают.

Что можно посоветовать? Берите в работу только то, что вам понятно. Если этого не избежать, то сами пишите меньше, а как можно больше используйте цитаты. При этом, в идеале, давайте их полностью. Если ваш «академик» очень многословен, не стесняйтесь попросить краткое резюме – вывод, который пойдет в цитату. Согласовывайте то, что получилось, причем не только сами цитаты, но и придуманный вами заголовок: именно в них едва ли не большая часть ошибок, причем очень видных и обидных. У вас все получится, в российских СМИ уже практически каждый день появляются совершенно грамотные и интересные статьи по климату. Если сравнить, ситуацию сейчас и 10 лет назад, то прогресс налицо, хотя, увы, более медленный, чем хотелось бы.

Подробнее в лекции Изменения климата: естественные факторы. Компоненты климатической системы Земли и их изменения